Бурыкин Алексей Алексеевич


"Антология таинственных случаев"

Две загадки "доски Попова"

В конце 70-х годов сюжет о поисках пропавшего в Арктике в августе 1937 года самолета "Н-209", командиром которого был известный полярный летчик Герой Советского Союза Сигизмунд Леваневский, получил совершенно неожиданное развитие. Стало известно, что в 1965 году экипаж вертолета обнаружил в Якутии, на озере Себян-Кюэль доску с надписью: "Здесь 13 августа 1937 года в результате катастрофы самолета "Н-209" погиб экипаж...Леваневский...<Далее надпись неразборчива>. ("ТМ", 1982, N 11. С. 55). Командир вертолетного экипажа Е.Попов сообщил об этом в письме, а затем и при личной встрече штурману полярной авиации Валентину Аккуратову. Об этой истории подробно рассказал в нескольких публикациях разных авторов журнал "Техника-молодежи" (1982 г., NN-10-12, 1983 г. N 1), и несколько раньше - журнал "Вокруг света", опубликовавший статью Ю.П.Сальникова "Неизвестный "Квадрат Леваневского" (1981, N 1), в которой также содержался тот же самый текст надписи на загадочной доске.

Со времени этих публикаций прошло уже немало лет. Несколько сезонов подряд, до 1987 года, на озере Себян-Кюэль работали поисковые экспедиции. Их участники пытались найти место на берегу озера, где стояла доска с именами летчиков, разыскивали место катастрофы и детали самолета, опрашивали местных жителей. Эвены - жители поселка Себян-Кюэль рассказывали, что в давние годы в окрестностях озера находили тела людей в европейской одежде и летном обмундировании, и что в тундре находили обломки самолетов и останки. Один из материалов газеты "Социалстическая Якутия" уже даже сообщил о том, что на дне озера Себян-Кюэль найден самолет, однако в дальнейшем эта информация не получила подтверждения. Тяжелый четырехмоторный самолет ДБ-А, на котором в августе 1937 года летел через Северный полюс в США С.А.Леваневский с экипажем, ни в озере, ни в его окрестностях не был найден. "Якутская версия" о гибели самолета Н-209 не подтвердилась.

"Доска Попова", как ее называют в статьях, посвященных поискам экипажа Леваневского, в ходе экспедиций на Себян-Кюэле не была обнаружена. Однако ее видели на этом озере не только вертолетчики из экипажа Е.Попова, но и геологи, и местные жители - старожилы поселка. Было предположение, что, вскоре после того, как эта доска была найдена, ее мог взять с собой экипаж одного из вертолетов, который базировался в Жиганске и позднее потерпел катастрофу. Е.Попов и члены его экипажа категорически отрицают то, что они могли спутать эту доску с другой памятной доской - той, которая поставлена на озере Серен-Кюэль (очевидно, Сеген-Кюэль) на месте гибели самолета Н-263 в 1940 году - как сообщил позднее бортмеханик А.Кирсанов, ту доску они тоже видели. "Доска Попова", которая стала единственным аргументом для гипотезы о гибели экипажа Леваневского в Якутии, сама по себе превратилась в загадку в истории поисков самолета "Н-209".

Это может показаться странным, но перед нами, судя по всему, не одна, а по крайней мере две загадки. Первая - что же все-таки было написано на доске, установленной более 60 лет назад в один из августовских дней на берегу озера Себян-Кюэль, и когда именно она была там поставлена. Вторая - все-таки когда именно и при каких обстоятельствах на берегу озера появилась та самая доска с номером самолета Н-209 и датой 13 августа 1937 года, которую в 1965 году видели якутские вертолетчики. Дело в том, что в этой истории речь может идти не об одном, а о двух разных предметах с надписями, содержавшими частично совпадающий текст. Как такое может быть? Именно этому и посвящены данные заметки.

От внимания поисковиков 80-х годов, проводивших розыски на местности и изучавших литературу о поисках самолета "Н-209" и его экипажа, ускользнуло то, что Леваневский оставлял в местах посадок памятные знаки или бутылки с записками. Об этом сам летчик рассказал в своей брошюре "Моя стихия" (Ростов-на-Дону, 1935), и о том же впоследствии писал Ю.Сальников, автор биографии Леваневского - книги "Жизнь, отданная Арктике" (М., 1984). Возникает предположение, которое почему-то до сих пор не высказывалось никем - предположение о том, что "доска Попова" была поставлена самим Леваневским и его экипажем, но не в роковом августе 1937 года, а на несколько лет раньше.

Дело в том, что С.А.Леваневский и его бессменный штурман В.И.Левченко пролетали над территорией Якутии по крайней мере дважды. Первый раз Леваневский и Левченко пролетели по маршруту Тикси-Жиганск-Якутск и далее на Иркутск на самолете "Н-8" (летающая лодка "Дорнье-Валь") осенью 1933 года, после того, как доставили с Чукотки на Аляску американского летчика Дж.Маттерна. Второй раз пилот и штурман пролетели этим же путем в августе 1936 года, во время перелета Лос-Анджелес-Москва на самолете американского производства "Уолти-1-А".

Итак, для проверки нашей гипотезы надо установить, мог ли С.Леваневский побывать на озере Себян-Кюэль осенью 1933 года или в августе 1936 года. Для этого требуется выяснить точный маршрут обоих перелетов и фамилии членов экипажей самолетов, на которых в эти годы летал Леваневский. Но оказалось, что сделать это не так-то просто. Все мероприятия - научные экспедиции, перелеты самолетов, плавания судов в Арктике в 20-е-30-е годы и даже в более позднее время покрыты плотной завесой секретности. Если же нам нужны не сами события, а второстепенные подробности - задача многократно усложняется и требует тщательного изучения всех доступных источников.

Рассмотрим возможность того, что Леваневский с экипажем побывали на Себян-Кюэле в 1933 году. Экипаж самолета "Н-8" состоял из четырех человек: командир - Сигизмунд Леваневский, штурман - Виктор Левченко и два бортмеханика - Борис Моторин и Борис Крутский. Фамилия Крутский совершенно неожиданно укладывается в то, что мы знаем о надписи на "доске Попова" из других источников. В названной выше статье Ю.Сальникова, где воспроизводится тот же самый текст надписи на доске, сообщалось, что, кроме фамилии Леваневского, среди других фамилий летчиков еще одна оканчивалась на -ский (к слову, этот факт не подтвержден теми рассказами, которые опубликованы по итогам поисковых экспедиций в "ТМ" и газетах). В этой фамилии на -ский все единодушно увидели фамилию Н.Я.Галковского, радиста с самолета Н-209. Е.Попов также говорил, что на доске было 4 или 5 фамилий (напоминаем, что экипаж самолета Н-209 состоял из 6 человек). Значит, есть возможность, что на "доске Попова" были перечислены фамилии членов экипажа самолета "Н-8". Однако все же вероятность того, что доска на озере Себян-Кюэль была поставлена в 1933 году во время полета на летающей лодке "Н-8" будет весьма невелика. Дело в том, что на этом самолете почти выработали свой ресурс двигатели, они требовали замены, и экипаж спешил в Иркутск именно с целью ремонта машины. Более правдоподобно предполагать, что Леваневский прилетал на озеро Себян-Кюэль в августе 1936 года на гидросамолете "Уолти-1-А".

В журнале "Советская Арктика" (1936 г., N 11) была опубликована небольшая статья самого С.Леваневского с названием "Наш перелет Лос-Анжелос-Москва". Однако в ней рассказывается только о первых днях перелета - о полете в небе США вдоль Тихоокеанского побережья от Лос-Анджелеса до Аляски и через Берингов пролив до Чукотки. О маршруте полета над территорией СССР в ней ничего не говорится.

В 4 томе "Истории открытия и освоения Северного Морского пути" (Ленинград, 1969) события из истории нашей полярной авиации освещены с должной полнотой - хотя о многом мы сейчас знаем и лучше, чем рассказывали нам в те годы авторы многотомника. И как раз здесь можно увидеть, как со временем пелена секретности, окружавшая все связанное с Арктикой, расползается и становится причиной путаницы и недоговорок при работе с публикациями разных лет изданий.

Те, кто читает статьи о Леваневском и его экипаже, написанные в 80-х годах, прекрасно знают марку американского самолета, на котором Леваневский летел из США в Москву летом 1936 года. Это был самолет "Уолти -1-А", купленный Советским Союзом по выбору Леваневского - летчик и его бессменный штурман Виктор Левченко были командированы в США специально с целью ознакомления с новинками американской авиапромышленности. Однако в изданиях 60-х годов марка этого самолета не указывается - вместо нее приводится номер, присвоенный новому самолету в отечественной полярной авиации. Как раз этот номер самолета отсутствует во всех современных публикациях о С.Леваневском - а он оказывается в нашей истории едва ли не самым большим сюрпризом.

Оказывается, что самолет "Уолти -1-А", на котором Леваневский и Левченко летели из США в Москву, в нашей полярной авиации получил номер Н-208. Это значит, что номер самолета, пролетевшего через Якутию в августе 1936 года, отличался всего на одну единицу от номера Н-209 - номера того самого самолета ДБ-А, на котором Леваневский с экипажем погибли почти ровно через год - в августе 1937 года.

В Бюллетене Арктического Института (1936 г., N 8-9) среди сообщений о работе полярной авиации была помещена заметка М.Козлова "Перелет Лос-Анжелос-Москва". Ее автором является, судя по всему, наш известный полярный летчик Матвей Козлов. В этой заметке маршрут полета Леваневского и Левченко изложен более полно.

22 августа 1936 года самолет Леваневского и Левченко "Уолти-1-А" ("Н-208") вылетел с мыса Шмидта. С 22 по 25 августа машина и экипаж находились в бухте Амбарчик в ожидании летной погоды. 25 августа летчики предприняли попытку вылететь в Тикси, но вернулись назад, так как метеоусловия не позволили продолжить полет по намеченному маршруту. Только 28 августа Леваневский и Левченко через Тикси прибыли в Булун, откуда вылетели в направлении Жиганска. 30 августа 1936 года Леваневский вылетел из Жиганска на Якутск, однако путь самолету преградили шквалистые ливни, и экипажу пришлось вернуться назад в Жиганск. Только 1 сентября самолет "Н-208" совершил перелет Жиганск-Якутск-Киренск, а 2 сентября прибыл в Красноярск.

Посмотрим повнимательнее на карту Якутии. Трасса полета Жиганск-Якутск проходит точно над поселком Сангар - центром нынешнего Кобяйского улуса Якутии. Озеро Себян-Кюэль находится несколько в стороне от нее - оно расположено примерно в 200 км от Сангара и в 300 км от Жиганска. Такие расстояния самолет "Уолти-1-А" должен был покрывать за час-полтора, не более. Но это еще не все - прямо над озером Себян-Кюэль должна проходить другая воздушная трасса - Батагай-Сангар. М.Козлов писал о полете Леваневского: "Целью перелета являлось детальное изучение условий полета на будущей трассе: метеорологические условия, посадочные площадки, базы снабжения горючим, связь и др. Эта цель достигнута". В этом случае озеро Себян-Кюэль, которое по навигационным расчетам представляло собой запасной или даже основной гидроаэродром на перспективном авиамаршруте, обязательно должно было привлечь внимание пилота Леваневского и штурмана Левченко.

Рассмотрим другие соображения, которые позволяют судить о том, что "доска Попова" была поставлена экипажем самолета "Уолти-1-А" (Н-208), какой текст мог быть на ней написан, и что именно и по каким причинам могли прочесть в 1965 году вертолетчики из экипажа Е.Попова.

Первое. "Доска Попова" была найдена в том самом районе, через который проходил маршрут перелета самолета Н-208, и вдали от трассы полета самолета Н-209.

Второе. Доска, которая якобы содержала сообщение о гибели летчиков, найдена не в глухой тайге или тундре, а на берегу озера вблизи жилья - там, где в 1939 году возник поселок Себян-Кюэль. Логичнее предполагать, что в таком месте будет обнаружен знак на месте посадки, нежели место гибели самолета.

Третье. Самолет Н-208 летел из США через Чукотку и Якутию на поплавках и был поставлен на колеса только в Красноярске. Знак, отмечающий место посадки гидросамолета, мог быть установлен только на берегу озера - там, где и нашли доску с именем Леваневского вертолетчики из экипажа Е.Попова. Самолет Н-209 имел колесное шасси. Это еще один довод в пользу того, что "доска Попова" - знак на месте посадки гидроплана, а не на месте гибели тяжелой колесной машины.

Четвертое. Поблизости от "доски Попова" был обнаружен крест на эвенской могиле, на котором была сделана надпись о посадке здесь в 1938 году самолета Н-240 (командир - Самохин). Видимо, само по себе появление этой надписи вызвано тем, что неподалеку от этого места находился знак, отмечающий место посадки какого-то другого самолета - таким самолетом мог быть прежде всего самолет Н-208 - "Уолти-1-А", пилотируемый Леваневским и Левченко.

Пятое. В ходе поисков самолета "Н-209" в окрестностях озера Себян-Кюэль поисковики установили, что в августе 1937 года эвены, кочевавшие неподалеку от озера, слышали грохот. Скорее всего, если эти сведения верны, то эвены-оленеводы слышали шум моторов самолета, садившегося на озеро или взлетавшего с озера. Те, кто рассказывал об этом, наверняка хорошо помнят месяц и время года данного события (ранняя осень по эвенскому календарю), но едва ли помнят точно календарный год и число месяца. Рассказы местных жителей о том, что в окрестностях Колючинской губы на Чукотке будто бы в августе 1937 года потерпел катастрофу большой самолет (см. Е.Коноплев. Цифры на крыльях. ТМ, 1982. N 12), безусловно, повествуют о реальном событии - но о том событии, которое имело место 25 августа 1928 года, когда как раз в том месте произошла авария самолета "Советский Север". В тот день самолет "Дорнье-Валь" после посадки во время шторма был выборшен на берег и погиб, а его экипаж (командир А.А.Волынский, второй пилот Е.М.Кошелев, летчик-наблюдатель Н.Н.Родзевич, старший механик С.И.Борисенко) пешком благополучно добрался до Лаврентия. Местные жители-чукчи по прошествии нескольких десятилетий помнили время года этого происшествия - летом, когда море было свободно от льдов, но, называя дату аварии самолета, допустили ошибку в 9 лет. Теперь можно быть уверенным, что рассказы чукчей повествуют о реальном происшествии, но оно совершенно не имеет отношения к полету Леваневского в августе 1937 года.

Шестое. Журналист Оскар Курганов, еще один участник этого перелета, встретился с Леваневским и Левченко в Булуне и летел с ними до Москвы. Нам известно следующее: так как на побережье, вдоль которого осуществлялся перелет самолета Н-208, долгое время стояла плохая погода, имелась реальная перспектива того, что летчики не полетят из Амбарчика на Тикси, вместо этого они продолжат полет по другой трассе и встреча О.Курганова с ними могла не состояться. Запасной трассой полета могла стать трасса Нижнеколымск-Верхоянск (Батагай)-Сангар, та самая трасса, на которой лежит озеро Себян-Кюэль. Более южный маршрут не представлял для пилотов интереса - он уже был разведан экипажем В.С.Молокова, с которым Леваневский встретился в Амбарчике. Очевидно, что штурман Виктор Левченко изучал иной путь из Амбарчика в направлении Якутска, и плохие метеоусловия после вылета из Жиганска 30 августа 1936 года предоставили пилотам шанс осмотреть резервный маршрут на местности.

Седьмое. Изучим расстояния от трассы Жиганск-Якутск до озера Себян-Кюэль. От Жиганска до устья Вилюя - самого приметного ориентира по течению Лены - приблизительно 325 километров. От устья Вилюя до Себян-Кюэля - около 200. От Себян-Кюэля до Жиганска - примерно 350 километров. Напрашивается такое предположение. 30 августа 1936 года, спустя примерно полтора часа после вылета из Жиганска на Якутск, в районе устья Вилюя, в сложных метеоусловиях Леваневский отвернул самолет "Уолти-1-А" влево - в сторону озера Себян-Кюэль. Меньше чем через час самолет Н-208 совершил посадку на этом озере. Экипаж располагал достаточным количеством времени для того, чтобы изучить условия посадки гидросамолетов на озере Себян-Кюэль как будущем гидроаэродроме на маршруте Сангар-Батагай (Верхоянск) и запасном аэродроме на трассе Жиганск-Якутск. При скорости самолета около 250 км в час полетное время на весь маршрут, включая возвращение в Жиганск, составило бы менее пяти часов. Реально? Более чем реально. Мало того, О.Курганов в своем рассказе об этом перелете, который вошел в его книгу "Разные годы" (М., 1981) написал о том, что после Жиганска летчики расстались с рекой Леной - значит, курс самолета проходил где-то на удалении от нее.

Восьмое. Текст "доски Попова" в том виде, в каком он известен нам, видимо, воспроизведен по памяти и с изменениями, да и сама доска имела плохую сохранность. Если исходить из того, что обстоятельства ее появления на берегу озера Себян-Кюэль рассматривались поисковиками 80-х годов как весьма драматические, то все же очень трудно представить себе, чтобы чудом спасшийся пилот выжигал или резал бы на доске слова "в результате катастрофы..." - тут в трех словах содержится 21 буква и только на этот фрагмент надписи надо потратить почти целый час.

Напомним, что доска на берегу озера Себян-Кюэль, когда ее в 1965 году обнаружили вертолетчики из экипажа Е.Попова, была уже в очень плохом состоянии и текст на ней читался с большим трудом. Нельзя было установить даже то, каким способом была сделана надпись на доске - летчики говорили участникам поисковых экспедиций, что "надпись вырезана ножом или выжжена". Однако уже то, что по словам Е.Попова, буква N в надписи была латинская, представляет собой надежное свидетельство подлинности сообщения - в современной литературе номера самолетов полярной авиации, начинавшихся с литеры "N", всегда воспроизводятся с кириллическим "Н", а не с латинским.

Как мы полагаем, командир вертолета Е.Попов и бортмеханик А.Кирсанов прочитали на найденной ими доске следующее сообщение, из которого разобрали лишь отдельные слова (в приведенном тексте они выделены полужирным курсивом):

Здесь 13 августа 1937 года
разбился самолет N-209.
Экипаж:
С.А.Леваневский

В.И.Левченко
Н.Г.Кастанаев
Н.Н.Годовиков
Г.Т.Побежимов
Н.Я.Галковский

И вот как, по нашему мнению, должен был выглядеть первоначальный неповрежденный и неизмененный текст этой надписи:

Здесь 30 августа 1936 года
садился самолет N-208.
Экипаж:
С.А.Леваневский
В.И.Левченко
О.И.Курганов

В основном тексте надписи разница всего в трех цифрах. В списке членов экипажей две фамилии совпадают.

О причине того, что надпись на "доске Попова" имеет разное прочтение, можно сделать два допущения. Если памятный знак, установленный в 1936 году и доска, которую видели вертолетчики из экипажа Е.Попова в 1965 году - это один и тот же предмет, то возможно, что отмеченные нами три цифры - 7 вместо 6 в годе, 13 вместо 30 в числе месяца и 9 вместо 8 в номере самолета - были неверно прочитаны ими из-за плохой сохранности доски.

Но нельзя исключить и другую возможность. Если известный нам текст надписи на "доске Попова" воспроизведен дословно с правильно прочитанной датой и словами "в результате катастрофы", то имеется вероятность, что подлинный знак на месте посадки самолета Н-208 мог быть заменен кем-то примерно в 40-е или 50-е годы на импровизированный могильный памятник экипажу самолета Н-209 - он-то и был найден впоследствии на берегу озера Себян-Кюэль.

Представим себе следующую ситуацию. Кто-то из жителей поселка Себян-Кюэль (причем из числа приезжих, грамотных и образованных), в 40-е годы обнаруживает на берегу озера знак посадки самолета Н-208. Этот знак находится вблизи эвенской могилы - той, на кресте которой сделана надпись о посадке самолета Н-240. Идет война, летчики гибнут на фронте и в тылу - при перегоне самолетов из Аляски через Чукотку и Якутию в Красноярск и далее на запад. По соседству на берегу другого озера находится доска, напоминающая о гибели пассажирского самолета Н-263 в 1940 году - событии, о котором не могут не знать жители всего административного района. В такое время и в таких условиях по прошествии нескольких лет знак на месте посадки самолета можно было принять за могильный памятник, каких немало на Севере. Очень возможно, что тот, кто обнаружил доску с надписью и принял ее за могилу летчиков, решил обновить памятник.

Что произойдет в этом случае? Не имея представления о таком событии 1936 года, как перелет С.А.Леваневского и В.И.Левченко по маршруту Лос-Анджелес-Москва, но твердо зная о том, что Леваневский погиб в 1937 году, автор такой находки вполне мог из самых благих соображений заменить подлинный знак на месте посадки Леваневского в 1936 году на памятную доску с сообщением о гибели экипажа Леваневского в 1937 году - вот тогда-то на ней и могли появиться слова "в результате катастрофы", составляющие 21 букву, и фамилии членов экипажа самолета Н-209. О том, что Леваневский и его экипаж погибли в Арктике, знали многие - но далеко не все знали о том, что они пропали без вести в высоких широтах.

Пока наше изложение - не более чем гипотеза. Прояснить ее могут только полетные карты и штурманские записи Виктора Левченко. Но в рассмотренных нами событиях уж слишком много совпадений в датах, именах и цифрах, чтобы признать их случайными.

Подведем итоги. Совершенно ясно, что "доска Попова" с фамилией Леваневского и номером его самолета на самом деле находилась на берегу озера Себян-Кюэль там, где ее видели летчики, геологи и местные жители. А.Кирсанов, бортмеханик Е.Попова, в 1982 году с обидой говорил участникам поисковой экспедиции: "Не надо делать из нас идиотов, как пытаются некоторые" (ТМ, 1983, 1, 62). Сообщение вертолетчиков о находке на берегу озера было на 100 процентов правдой и теперь более ни в коей мере не вызывает недоверия. Можно не сомневаться - "доска Попова" существовала, причем это был ценный памятник истории отечественной полярной авиации, и нам искренне жаль этой потери. Однако у нас есть все основания считать, что эта доска с надписью была установлена экипажем самолета Н-208 ("Уолти-1-А"), пилотируемого С.Леваневским и В.Левченко в августе 1936 года. Таким образом, "якутская версия", согласно которой самолет Н-209 погиб в августе 1937 года на озере Себян-Кюэль, может считаться окончательно закрытой.

Впрочем, есть некоторая надежда на то, что "доска Попова" еще может быть обнаружена. Возможно, что она была передана в какой-нибудь региональный краеведческий музей в Жиганске, Сангаре или сохранилась в каком-либо аэропорту Якутии среди предметов, связанных с историей местной авиации. Если доска была подлинной (оговариваем, нельзя исключать возможность позднейшей замены знака посадки на могильный памятник!) надпись на этой доске позже была прочитана более внимательно, то эту доску уже не связывали бы с гибелью Леваневского в 1937 году, и она перестала бы вызывать жгучий интерес у тех, кто снял ее с берега озера.

Тем не менее остаются актуальными три версии о судьбе самолета и экипажа "Н-209". Версия первая - самолет Леваневского потерпел аварию или совершил вынужденную посадку в высоких широтах Арктики примерно на 83 градусе северной широты. Версия вторая - самолет "Н-209" долетел почти до самого побережья Аляски и упал в море поблизости от островов Тетис и Спай, как об этом рассказывали эскимосы. Версия третья, которая почти не проверялась - экипаж вел самолет "Н-209 точно по намеченному курсу, но самолет потерпел аварию на северных склонах хребта Брукс на Аляске, вероятнее всего в одной из узких горных долин, которые были закрыты низкой облачностью или туманом. Которая из версий ближе к истине - узнают будущие поколения.

И все же было бы заманчиво - установить на спутнике или на тяжелом самолете типа Ту-95 специальное оборудование, с помощью которого можно было бы обследовать дно Северного Ледовитого океана и прилегающие к нему участки суши на предмет обнаружения металлических предметов. Тогда можно было бы среди разного металлического хлама, оставленного в разные годы арктическими экспедициями, рассмотреть на океанском дне очень многое. Мы увидели бы пароход "Челюскин" и другие суда, погибшие на Северном морском пути, потопленные транспорты и без вести пропавшие подводные лодки времен второй мировой войны, самолеты, которые в разное время не вернулись на базу и не прибыли в аэропорт назначения. И, наверное, тогда бы мы смогли найти вместе с ними и тяжелый четырехмоторный самолет с номером Н-209 на крыле - а значит, и смогли бы приблизиться к разгадке этой тайны Арктики.

Алексей Бурыкин,
кандидат филологических наук, Санкт-Петербург